явись к нему ищущий знаний с должными рекомендациями. Так говорил хозяин 
постоялого двора. Если ни Мунэнори, ни Хёго не было дома, то вызов поневоле 
предназначался самому Сэкисюсаю. 
    Мусаси ломал голову, как получить доступ в замок. Взгляд его остановился на 
пионе, и в сознании пробудился образ той, кого напоминал цветок. Представшая 
воображению Оцу умиротворила его дух. 
    Оцу тем временем возвращалась в замок Коягю. Внезапно за ее спиной раздался 
пронзительный вопль. Оглянувшись, она увидела мальчика, выскочившего из кустов 
у подножия скалы. Мальчишка несомненно обращался к ней. Здешние дети не посмели 
бы окликнуть молодую женщину подобным образом, поэтому Оцу придержала лошадь из 
чистого любопытства. 
    Дзётаро подбежал совершенно голый, вода стекала с мокрых волос, свернутую 
одежду он держал под мышкой. Ничуть не смущаясь наготы, Дзётаро сказал: 
    — Вы девушка с флейтой? Все еще живете здесь? Мальчишка, неприязненно 
взглянув на лошадь, уставился на Оцу. 
    — Ты! — воскликнула Оцу, не успев отвести в сторону смущенный взгляд. — Тот 
самый мальчик, который плакал на тракте Ямато? 
    — Я не плакал! — возразил Дзётаро. 
    — Не буду спорить. Ты давно здесь? 
    — Дня два. - Один? 
    — Нет, с учителем. 
    — Да-да, ты говорил, что обучаешься фехтованию. И что ты делаешь здесь 
голышом? 
    — А в реку нужно нырять одетым? 
    — В реку? Сейчас вода ледяная. Местные жители посмеялись бы над тем, кто 
купается в это время года. 
    — Я не плавал, а мылся. Учитель сказал, что от меня разит потом, поэтому я 
пошел на реку. 
    Оцу улыбнулась. 
    — Где вы остановились? 
    — В «Ватая». 
    — Я только что была там! 
    — Жаль, что вы не зашли к нам. Давайте вместе вернемся. 
    — Не могу, у меня срочное дело. 
    — Тогда до свидания! — И Дзётаро пошел к скале. 
    — Дзётаро, навести меня в замке! 
    — Правда? 
    Оцу, пожалев о приглашении, добавила: 
    — Но только не в сегодняшнем наряде. Я 
    — Если вы так придирчивы, то я совсем не приду. Не люблю места где пустякам 
придают большое значение. 
    Оцу вздохнула с облегчением, въехав в ворота замка. Улыбка все ещё играла 
на ее губах. 
    Вернув лошадь в конюшню, Оцу пошла с докладом к Сэкисюсаю Старец с улыбкой 
выслушал ее рассказ. 
    — Значит, рассердились? Прекрасно! Пусть дуются. Ничего другого им не 
остается. 
    Затем, словно о чем-то вспомнив, он спросил: 
    — Ты выбросила пион? 
    Оцу ответила, что отдала цветок служанке постоялого двора, и старик 
одобрительно кивнул. 
    — Когда ты передала пион сыну Ёсиоки, он осмотрел его? 
    — Да, потом начал читать письмо. 
    — А что дальше? 
    — Вернул пион. 
    — Стебель цветка осмотрел? 
    — Я не заметила. 
    — Не осмотрел и ничего не сказал? - Нет. 
    — Я правильно поступил, отказавшись от встречи с ним. Он не достоин ее. Дом 
Ёсиоки прекратил свое существование со смертью Кэмпо. 
     
    Додзё в замке Ягю без преувеличения можно назвать огромным. Зал, 
находившийся за стенами замка, был перестроен, когда Сэкисюсаю исполнилось 
сорок лет. Толстые бревна, из которых построили зал, придавали ему несокрушимый 
вид. Отполированное годами дерево, казалось, впитало в себя боевые выкрики 
учеников, проходивших здесь суровую школу. Во время войн просторное здание 
служило казармой для самураев. 
    — Полегче! Не острием меча, а силой духа! 
    Сода Кидзаэмон в нижнем кимоно и хакама, восседая на возвышении, громовым 
голосом давал команды фехтовальщикам. 
    — Повторить! Пока не получается! 
    Тренировались два самурая, служившие при доме Ягю. Они упорно сражались, 
хотя уже обессилели и обливались потом, но по команде принимали боевые стойки и 
яростно набрасывались друг на друга. 
    — А-о-ох! 
    — А-а-ах! 
    В додзё Ягю новичкам не разрешали пользоваться деревянными мечами. 
Тренировались на палицах, специально изготовленных для овладения техникой 
Синкагэ. Это был длинный, тонкий кожаный рукав, набитый бамбуковой щепой, по 
сути дела, кожаная дубинка без рукоятки и гарды. Дубинка была безопаснее